***
Июль того же года
читать дальшеЛетняя жара еще только-только подбиралась к городу, но в тени уже было приятнее, чем на ярком солнце. А приятный приглушенный свет в сочетании с прохладой от толстых каменных стен и вовсе создавали островок спокойствия. Что-то, за что еще можно цепляться в этом мире.
Таня толкнула тяжелую деревянную дверь и вошла в зал. Дверь была открыта, но в зале никого – значит, Генрих опять у себя. И, конечно же, опять за ноутбуком. Он никогда не делал этого на виду, но Таня прекрасно знала, что Генрих запирается в комнате и каждые несколько минут проверяет электронную почту, а потом долго и задумчиво смотрит в стену – нужного письма опять нет. Иногда ей хотелось самой найти эту козу и задать ей хорошую взбучку, нельзя так разбрасываться друзьями, взяв от них все, что можно. Даже если ты решила устраивать свою жизнь в другой стране. Но эти желания так и останутся желаниями, ибо где искать Алю, Тане было неведомо.
- Привет, - как и всегда, Генрих жизнерадостно улыбался. Таня уже могла различить, когда это правда, а когда – нет.
- Привет, - она зашла за стойку, положила сумку, тщательно вымыла руки. – Все хорошо, спасибо. Завтра экзамен.
- Готова?
- Конечно, - Таня пожала плечами и тут же пожалела, что забыла улыбнуться – взгляд Генриха снова сделался встревоженным, она всегда чувствовала себя не в своей тарелке, когда он так смотрел. Будто ожидает, что она вот-вот снова хлопнется в обморок.
- Выпьешь со мной кофе?
- С удовольствием.
В этот раз ей удалось изобразить улыбку. Но как только Генрих отвернулся к кофемашине, выражение лица можно было уже не удерживать. Таня взяла тряпку и пошла протирать столы, это все равно надо было сделать.
…И все же она любила эти моменты, когда они вдвоем просто сидели и пили кофе. В какой-то момент улыбка Генриха становилась искренней. И часто – немного усталой, но это ведь лучше, чем ложь.
- Тяжелый день был? – сочувственно спросила Таня.
- Нет. Наоборот, хороший. Встретил старых знакомых. Они могут как-нибудь зайти, когда меня нет, имей в виду. Девочка примерно десяти-одиннадцати лет, по имени Санька, и, может быть, мальчик чуть-чуть постарше, Максим. Они любят чай и булочки.
Таня слегка задержала дыхание, вслушиваясь в его слова. Ей все время казалось, что Генрих вот-вот снова приведет в кафе живого Никиту. Но каждый раз она вспоминала, что это невозможно. И снова и снова в голове проносилась одна и та же сцена, преследующая ее и во снах. Сцена, которую она представляла себе так же ясно, как будто при этом присутствовала.
Темная человеческая фигурка - взлохмаченные волосы, куртка, сумка через плечо. Торопится, почти бежит, срезая углы. "Никита, здесь нет перехода!" - беззвучно кричит Таня, но он не слышит. И вдруг по тому месту, где только что был человек, стремительно проносится груда металла на четырех колесах. Звук мотора удаляется и затихает вдали, а на асфальте остается лежать странное бесформенное нечто. Нечто, что еще недавно было живым. Дышало, разговаривало, мечтало...
Водителя так и не нашли. На записях полицейских видеокамер не удалось разобрать не только номер, но даже и модель машины, как будто такого автомобиля не существовало в действительности, и он появился из ниоткуда, только чтобы убить.
***
Когда настал решающий день, Таня все никак не находила себе места. Несколько раз пыталась начать разговор, но ей никак не хватало смелости выдавить из себя хоть одну фразу. Но время уходило, а она лишь бесцельно переставляла посуду с места на место.
Кончилось это тем, чем и должно было кончиться - одно из блюдец упало на пол, глухо стукнув по дереву. Генрих, сидевший за ноутбуком, аж подскочил. Взглянул на Таню и переменился в лице - она что, так ужасно выглядит?!
- Что-то случилось? - подошел, всмотрелся в лицо, разом лишив девушку остатков уверенности.
- Выскользнуло из рук, - только и смогла сказать она. - Хорошо, не разбилось.
- Я нее об этом, - он наклонился и поднял блюдце. - Ты какая-то... взвинченная. Что-то случилось?
"Что-то случилось?!!" Он что, совсем рехнулся?!! От возмущения к Тане даже вернулась вся ее решимость.
- Ты имеешь в виду - еще что-то? - ледяным тоном уточнила она, снова схватившись за посуду и с трудом удерживаясь от того, чтобы не запустить чашкой в Генриха. "Что-то случилось", надо же.
- Да, - спокойно подтвердил Генрих. - Еще что-то. Я волнуюсь за тебя.
Он волнуется. За нее. Нашел, за кого и когда волноваться!
- А вот это зря, - первый раз за вечер Таня посмотрела ему в глаза. - Зря волнуешься. У меня все отлично. Замечательно. Чудесно. Просто... я нашла другую работу.
И не удержалась от удовлетворенной улыбки, когда увидела, что он даже вздрогнул от неожиданности.
- Деньги нужны?
Конечно же, предположил самое банальное... Таня посмотрела на Генриха и разочарованно покачала головой.
- Ты так ничего и не понял, - с грустью сказала она. - Даже не знаю, радоваться или огорчаться... Я долго думала. Не хотела тебя подводить... но я не могу здесь оставаться после смерти Никиты. Он ведь был совсем один. Понимаешь? Мы были заняты своими взрослыми делами и оставили его одного...
Таня прикусила нижнюю губу, пытаясь справиться с дыханием.
- Я оставила, - в конце концов выговорила она. - А он мне верил...
- Ему так не казалось, - возразил Генрих. - Ты его очень поддерживала, вряд ли кто-то мог сделать для него больше.
Ну нельзя же настолько не соображать?! Но он как раз не понимал вполне искренне, Таня уже знала,что он не притворяется.
- Кто-то вряд ли мог, - подтвердила Таня. - А я могла бы. Но не смогла, потому что был ты. И это одна из причин, по которой я не могу остаться.
Генрих смотрел недоумевающим взглядом - сначала на нее, а потом сквозь, будто пытаясь решить задачу на экзамене.
- Тебе не понять, - глухо рассмеялась Таня. - Я сама только недавно осознала - ты не поймешь, никогда. Это даже забавно в какой-то степени. Ты такой хороший, что готов понять почти все... но некоторые вещи просто не можешь. И я даже не хочу знать, почему. Ты не виноват в этом... наверное. И спасибо тебе - за все. Ты мне жизнь тогда спас, похоже. И помог начать новую... Только больше ты мне помочь не сможешь, дальше я сама. И оставь меня одну, ладно? Это все, что ты можешь для меня сейчас сделать.
...она даже не представляла, что будет так больно. Она намеренно била по слабому месту, уже давно поняв "пунктик" Генриха на помощи людям, но не могла даже предположить, что это окажется настолько мучительно - он мгновенно побелел, точно увидев перед собой готовую к броску змею, и даже сделал шаг назад. Таня настолько ясно почувствовала, каково ему сейчас, что у самой в глазах потемнело, а в груди что-то кольнуло... но она не шевельнулась, отлично понимая, что если сейчас не справится, то ей никогда больше не изменить ситуацию. Она должна уйти сейчас, пока еще может, иначе она потеряет себя в этой бесконечной заботе... И Таня стояла неподвижно, вцепившись в край стола так, что побелели пальцы. И смотрела выжидающе. И Генрих сделал еще шаг назад. И еще. И еще...
Когда за ним захлопнусь дверь в коридор, Таня мешком осела на стул, хватая ртом воздух, словно только что вынырнула с большой глубины. Теперь быстро - полминуты на отдышаться, полминуты на собрать вещи - и бегом, пока он не пришел поинтересоваться, нормально ли она себя чувствует...
Еще полминуты ушли на то, чтобы оставить записку:
"Прости меня, пожалуйста. Я не хотела уходить так и не хотела сделать тебе больно. Но я должна уйти, правда. Если когда-нибудь моя помощь понадобится ТЕБЕ - ты знаешь, где меня искать. Просто дай мне немного времени от тебя отвыкнуть. Таня"
Оставив записку на столе, Таня схватила сумку и выбежала, громко хлопнув дверью.
у Тани тоже новый парик